Несколько стихотворений, посвященных Френсису Эдварду Роудону-Гастингсу, 1-му маркизу Гастингсу (9 декабря 1754 — 28 ноября 1826) — ирландско-британскому политику и военному деятелю, генерал-губернатору Индии с 1813 по 1823 год, а также участнику Войны за Независимость Америки и другу Зеленого Драгуна.
РоудонуТы отведи глаза - не всматривайся в бездну.
И обещай держаться гордо и легко,
Когда бравада станет бесполезной,
И очевиден будет гибельный раскол.
И помни: лорду не к лицу смятенье.
Будь весел, я, пожалуй, удалюсь,
Чтобы чело твое не омрачала тенью
Моих речей пронзительная грусть.
Не барабанный бой, ни траурные трубы
Пусть не тревожат сердца твоего.
Пусть у меня от боли сводит зубы,
Когда враги справляют торжество.
Я знаю цену каждого сраженья,
Мне каждый промах - раскаленный гвоздь.
И потому я данность пораженья
Приму, как гневом налитую гроздь.
читать дальшеMelancholie ardente.
Зависть крепче настойки полынной.
Горше яда глухая вражда.
Надо мной гордый герб дворянина,
Над тобой обольщенья звезда.
Пусть в веках мне достанется слава
И величье, поправшее смерть,
Только желчи бурлящая лава
Заставляет мучительно тлеть.
Я не рад зеркалам и озерам,
Отраженный в них лик мне не мил.
И твоим ослепительным взорам
Роковую я власть не простил.
О, какой же коварною силой
Так беспечно играешь ты, друг.
Отступись, заклинаю, помилуй,
Гложет душу проклятый недуг.
Львиной поступью, плавною речью
И движеньем изящных бровей
Ты нанес роковое увечье
Лорду северных древних кровей.
Для чего же мне громкое имя,
Пышный титул, богатство, почет,
Коль глаза остаются пустыми,
И по венам отрава течет.
Нет огня в этом каменном сердце,
Скупо тлеет лишь горькая злость.
Слабый выдох отрывистых терций,
И гордыня, зажатая в горсть…
Одержимость
Откровений удушливый приступ,
Оправданий напрасных угар.
Каждый год мною вновь перелистан.
Горькой ночи безумный кошмар.
На земле древних тайн и забвенья,
Колдовства и сакральных искусств
Я по-прежнему раб искушенья,
И влюблен в лепестки твоих уст.
Одурманен греховною страстью,
Одержим неизбывной мечтой,
Жаждал я позабыть в одночасье
Твоих взглядов мучительный зной.
Я бежал, я скитался по свету,
Я искал упоенье в войне.
И, лицо обращая к рассвету,
Мнил, что ныне дышу я вольней.
На восток, там где солнце теплее,
Время вьется спирально, клубясь.
Но и здесь я по-прежнему млею,
В сновиденьях лаская тебя.
Сладкой болью мне сердце напоит
Песнь ситара последней весной.
Даже вечность в Бомбее не стоит
Драгоценных мгновений с тобой.
Послание
Влажный воздух, напоенный тайной,
Краски утра в открытом окне.
В этом мире я зритель случайный,
Оживаю душой лишь во сне.
Скрип повозок и флейты стенанье,
Благовоний индийских дурман.
И помятое в спешке посланье
Пробудило тоску моих ран.
Растворенная в чае тревога.
Спящий тигр - укрощенная боль.
И простая молитва для Бога -
Мантра имени, тайный пароль...
Страстным шепотом, как одержимый,
Прикрывая блаженно глаза,
Я взываю к тебе, нерушимый.
Наши судьбы вовек не связать.
Гордый страж на воротах печали,
Грозный идол разбитых надежд.
Помню, как мы упрямо молчали
Поутру - без стыда, без одежд...
Помню, как затеняли ресницы
Твой еще затуманенный взгляд,
Блики солнца играли на лицах
Обещанием райских услад.
Минор сонет
О, мне ли проклинать судьбы уловки
И день, когда с собой не совладал,
Когда, ища спасенье в рокировке,
Стремительно позиции сдавал?
Иным любовь - отрада, упоенье,
Бесценный дар божественных небес.
А я разбит, как бриг после крушенья.
Мой херувим коварен, словно бес.
Сквозь сотни лет - лишь выцветшие письма
И лента, что носил он в волосах.
Стою перед непокоренной высью,
Как прежде слаб, с отчаяньем в глазах.
Меняет мир и краски, и тональность.
Июльский зной и стужа в январе.
Но неизменна чувств моих фатальность,
Как мотылек, застывший в янтаре.