Загадки, посвященные участникам американских колониальных войн 1775-1783гг.
Аптекарь, ставший генералом,
И посрамивший англичан.
Война порядком измотала,
Да сиротливо-пуст карман...
Эх, хорошо судить вам, воображалы,
Не ведавшие ни нужды, ни ран.
Бенедикт Арнольд
Сыны Свободы насолили мне сверх меры,
Я губернатором был в Бостоне тогда.
Задета честь и гордость офицера.
Солдат стращают и крушат суда.
И как тут быть любезным, господа?
Томас Гейдж
Прославился своей винтовкой,
И тем, что Вашингтона пощадил.
Стрелял и левой очень ловко.
Слыл не последним из светил.
Ах, этот благородный воин...
Как жаль, что не был он спасён!
Он лучшей доли был достоин.
Ведь это ****** ********.
Патрик Фергюсон
Вот стоит какой-то дед,
В шубу теплую одет.
Страшно грозен, деловит,
По-немецки всё кричит.
Учит, как мушкет держать,
И как быстро заряжать.
Знает, что это за "корж",
Всяк, прошедший Вэлли-Фордж.
А кому не по зубам...
Может "гугл" поможет вам.
Фридрих фон Штойбен
Отнюдь не робок юный шевалье.
И в ратных битвах, и в словесных
Он неизменно на коне.
Его пассаж всегда уместный.
Его изящный туалет
И в зной, и в холод безупречен.
Блестящий козырной валет.
Он горд, отважен и беспечен.
Кто знает: месть, иль жажда славы
Томила и вела вперед…
Он храбро ступит в ад кровавый,
Не усомнится, не свернёт.
маркиз Лафайет
читать дальшеО горе мне, Тикондерога, я так отчаянно устал!
Клянусь, что ни одну девицу я долго так не осаждал.
Бездельем маются солдаты, индейцы пляшут у костров,
И Сент-Легер блуждает пьяный среди палаток и шатров.
Четвертые идут уж сутки, мудрит наш славный Филлипс.
Но подлые мятежники коварно удалились.
Я мучился и ждал подвоха, ходил кругами, и не спал,
И раз, наверное, двенадцать проверил склад и арсенал.
Друзья мои, я точно знаю - легко победа не дается.
Терпение и осторожность - златые догмы полководца.
Джон Бергойн
Наперекор всему: предательству, потерям...
Одной лишь стали слепо веря.
Форсируя лихой поток реки
И Небесам, и Аду вопреки.
Известно, что удача любит смелых.
И кровь лилась, и сабля пела,
И лошадей отчаянную прыть
Всей преисподней не остановить.
Банастр Тарлтон
В душе я мил и романтичен.
И, вырезая языки,
Под нос себе стихи мурлычу,
Про розы, а не про штыки.
Во сне и смерть гораздо слаще,
Ни воплей, ни жестоких мук.
Я милость оказал пропащим.
Расчет, сноровка, ловкость рук...
Мятежник безмятежно спящий.
Казалось бы, мечтать еще о чём?
Бывает ли миг более парящий?
Лишь когда спит он вечным сном.
Я не из тех, кто с перьями в конторах
Бесцельно протирал штаны.
В рожке моем не для потехи порох.
Девиз: "Не для себя, а для страны".
Джон Грейвз Симко
Я превосходный рейнджер,
Мне помощь не нужна.
Не фарца и не чейнджер,
Башляет мне страна.
Какая? Так ли важно?
Люблю я звон монет,
А за клочок бумажный
Пахать охоты нет.
Как истинный шотландец,
Я выпить не дурак.
Сойдет и контрабандец,
А также всякий брак.
Я человек приличный,
Не плут и не масон.
Нет счастья в жизни личной?
Поможет масогон.
Роберт Роджерс
Позор моей германской голове,
Беспечно пренебрег предупрежденьем.
О, будь я хоть на литр трезвей,
Достойно бы отбили наступленье.
Но кой же черт, скажите мне, принёс
На берег наш этих поганых швайне?!
В такую рань, в такой мороз,
Когда уютно почивал я в спальне.
Неужто нет святого у людей?
А может кончилось у них спиртное?
Ведь установлен нерабочий день,
А эти психи не дают покоя.
Йохан Готтлиб Ралль
Торговец книгами – артиллерист.
Каких сюрпризов только не бывает,
Когда на ратный подвиг призывает
Отчизна, и свобода - главный приз!
Советник, друг хороший Вашингтона,
Коварный тип, укравший пушки Короля,
Чтоб в Бостоне британцев обстрелять.
Назначен был министром обороны.
Затем он создал регулярный флот,
За что ему осанна и почёт.
Не мог лишь обуздать драконий аппетит.
И как итог - куриной костью был убит.
Генри Нокс
Сознаюсь вам, что не был я прилежен
В науках, хоть и не терпел невежеств,
И Альма-матер оксфордской причал
На полигон военный променял.
Вот Новый Свет открыл врата эдема,
И в Бостоне кутит английская богема.
Апрельским утром Лексингтон, Конкорд…
Признаться нежелательный исход.
Невероятно, но кровавый Банкер-Хилл
Пыл взбунтовавшихся не остудил!
Зимовка 75-го, театр, Бергойн...
Сэр Генри одарил своею щедротой.
При нем я адъютант неоценимый,
Почетность, впрочем, оказалась мнимой.
Затем - на Юг под шефство графа Чарли.
Не обошлось без койки и больничной марли.
И всё же мне жилось привольно.
Был сладок поутру нектар рассольный,
А славный друг мой боевой
Не раз делился брагой и женой.
Френсис Эдвард Роудон-Гастингс
Родился на плантации Гоутфильд
Он в феврале тридцать второго года.
Сулила жизнь ему отнюдь не штиль,
Была изменчива его судьбы погода.
Повоевать с индейцами пришлось,
Затем участвовал в осаде он Саванны.
А прозвище, что прочно привилось,
Врагу напомнит грязевые ванны.
Не раз устраивал прием "радушный"
Наш хитроумный и жестокий партизан.
Он отступал, но - нет, не малодушно,
И ликовал напрасно тори-оккупант.
Ему вменяют зверства над чероки,
Насилие, разбои, грабежи.
Он знал все рощи, топи и протоки,
И защищал родные рубежи.
Френсис Марион
Два брата, два ирландца бравых
Отстаивали честь своей державы.
И Брендивайна, Кемдена поля
Легли у ног. Во имя Короля
Они сражались не жалея сил.
И дым ружейный был им даже мил.
Йорктаун в войне поставил точку.
Опорожнили с горя рома бочку,
И подались на корабле домой,
Досадливо вздыхая над судьбой.
А Мойры между тем готовили венцы.
И что ж за лавры получили храбрецы?
Стал баронетом старший братец-удалец,
И погребальным был у младшего венец.
Джон и Уилбер Эллис Дойлы
Его нам стоит не любить уже за то,
Что он Андре поймал с поличным.
Пусть вы мотив сей назовете личным -
Не поступлюсь своею прямотой.
Конечно, если не судить предвзято,
То парень исполнял военный долг,
Захват британского шпиона произвел,
Но погубил такую жизнь бунтарь завзятый!
Закончил Йельский колледж этот тип,
Драгуном был в войсках мятежных,
Не выдающимся, но рьяным и прилежным.
Как пьявка к Вашингтону он прилип,
Испытывая пиетет повышенный и нежный.
Бенджамин Телмедж
Был сыном генерал-майора,
Свои ж чины удачно покупал.
И, Боже Правый, как же скоро
Перехватил он брошенный штурвал!
И заняв место адъютанта,
На смену он пришел тому,
Кто был вместилищем талантов,
Кому не ровня по уму.
И вот британская разведка
Под предводительством его.
Как будто жалкая левретка
Застыла в стойке боевой.
Оливер Де Ленси младший
Друзья, меня преследует непруха,
Как жирная назойливая муха!
Должно быть, мытарства с моим рожденьем начались,
Или когда родители венчаться собрались…
Однако имечко мне дали не в дугу,
Какого лешего, понять я не могу.
Что ж ладно, вздумалось идти мне воевать,
Чтобы никто не смел слюнтяем называть.
Прославиться я бешено хотел.
И так ли важно, что сражаться не умел.
Но выскочка из-за аптечного прилавка
(Самонадеянная, понимаешь, шавка!)
Отважился свои приказы отдавать,
И даже бабою посмел меня назвать.
Где справедливость? Он теперь герой.
И основательно подмочен имидж мой!
Горацио Гейтс
